Сломанные каблуки, или Миссис Совершенство - Страница 70

Я неохотно убрала коробку с кассетами, попутно размышляя, что с ними делать. Больше я их не слушаю, но сама мысль о том, чтобы все выбросить, была нестерпима.

Открыла следующую коробку. Белое одеяльце, отороченное красивой синей шелковой ленточкой.

Детское одеяльце Мэтью.

Я медленно вынула его из коробки и поднесла к лицу. Одеяльце сшито мною. Я своими руками сделала все приданое новорожденного.

Мэтью должен был родиться после Брук. Ребенок, которого я потеряла на восьмом месяце беременности.

Никто так и не смог объяснить, почему это произошло. В начале восьмого месяца он был абсолютно здоров — двигался, брыкался, а через две недели перестал подавать признаки жизни.

Я поняла, что случилась беда, в ту ночь, когда он перестал двигаться. Мэтью всегда был очень активным. Когда я ложилась спать, он разыгрался, но ночью ни разу меня не брыкнул.

Я то и дело клала руку на живот. Просыпайся, Мэтью. Просыпайся, Мэтт, мамочка тебя зовет.

Рано утром я разбудила Натана. Муж положил руку мне на живот, потом прижался щекой, губами, как будто мог вдохнуть жизнь в младенца.

Вечером меня отвезли в клинику. Мне сделали инъекцию, и начались роды. Было ужасно. Я трудно рожала Джемму, но в тот раз мне пришлось еще хуже. Помню, как я просила сделать эпидуральную анестезию, но врачи сказали, что это может прекратить схватки и тогда ребенок не выйдет. Натан все время был рядом. Он держал меня за руку. Не отпускал, даже когда я визжала и просила Господа Бога и врачей спасти моего мальчика.

Слава Богу, Натан оставался со мной. Он потребовал, чтобы мне дали подержать Мэтью, после того как его вымыли и завернули в синее больничное одеяльце.

Он был очень маленький, а во всем остальном — просто идеальный ребенок с завитками золотисто-каштановых волос.

Мы назвали его Мэтью в честь моего любимого апостола.

Я спрятала одеяльце обратно в коробку, где лежало детское белье. Я сама все сшила, точно так же как и для Джеммы.

Коробки с кассетами и бельем отправятся со мной в новый дом. Мне тяжело смотреть на эти вещи, но я не могла от них избавиться.

К вечеру я была эмоционально и физически измучена. Я почти пять часов таскала коробки вниз, зато на чердаке теперь практически пусто. Треть вещей отправится в новый дом, еще треть — на помойку, а оставшиеся пожертвую на благотворительность.

Я приняла душ и, завернувшись в полотенце, нанесла на лицо крем, который призван разглаживать морщины и избавлять от пигментных пятен. Я слышала звонок телефона, но не ответила — слишком устала. Хотела уложить девочек, а потом рухнуть сама.

Открылась дверь в спальню, и вошла Джемма с трубкой в руках.

— Мама, это Пэтти. Она хочет с тобой поговорить.

— Ну ладно… — Я размазала лосьон по лицу и шее, остаток втерла в руки. Когда я взяла трубку, Джемма прошептала:

— Мы позвонили папе и поговорили с ним. Может быть, он приедет на День благодарения. Правда, здорово?

Я прижала трубку к груди. Натан приедет на День благодарения?

— Правда?

Дочь кивнула и улыбнулась:

— Он хочет помочь нам с переездом.

— Чудесно. — Я поцеловала Джемму в лоб и поднесла трубку к уху. — Привет, Пэтти.

— Моника хочет всю обстановку. — Пэтти чуть не пищала от восторга. — Целиком. Включая картины на стенах.

— Она с ума сошла…

— Я сказала, что вы переезжаете в среду, поэтому она пообещала прислать чек завтра же.

Мы можем переехать. У нас будет новый дом. Я, охваченная эмоциями, привалилась к столу.

— Но, Тэйлор… разве тебе не тяжело будет видеть ее в своем доме, посреди своих вещей?

— Я все равно не вернусь. Если уйду — то навсегда… — Я говорила это и чувствовала комок в горле. Этот дом так много для меня значит. Больно думать, что вскоре он будет принадлежать другим. Ты уже начала собираться? — спросила я в попытке сменить тему.

— Нет, мы наняли рабочих. Сама я собираю только личные вещи, которые не хочу складывать в грузовик. А ты? Представители компании уже приезжали?

— И не приедут, если Моника хочет купить дом вместе с обстановкой.

Лишь потом, забравшись под одеяло, я вспомнила разговор с Пэтти, подумала о Монике и поняла, что не общалась с Кейт со времени последнего собрания. Я думала, она позвонит. Мы с Кейт дружили много лет. Вместе путешествовали, катались на лыжах, проводили бесконечные часы в клубном бассейне.

Может быть, Кейт обиделась. Может быть, ей неловко. Может быть, она просто не знает, что сказать. Я решила позвонить подруге завтра.

Как только мои волосы приведут в порядок.

Утром в понедельник я тщательно одевалась, подбирая наряд, который гармонировал бы с цветом волос, то есть исключила все оттенки оранжевого, красного, розового и кораллового. Возможно, подойдет серый. Черный — слишком контрастно. Коричневый — никоим образом. Я выбрала твидовый жакет оливкового цвета и желто-коричневые широкие брюки с отворотами, стянула волосы в узел, надеясь, что так они меньше бросаются в глаза.

Моника позвонила, когда я отвозила Тори в сад. Когда я увидела на мобильнике ее номер, ладони у меня вспотели, сердце заколотилось. Я не ответила. Несомненно, она звонила по поводу мебели и нужно было поговорить, но я до сих пор чувствовала себя обманутой.

Как она могла предложить деньги за наш дом, не сказав мне? Как они с Дугом могли сделать это втайне?

Я проверила голосовую почту, как только пришло сообщение. Моника сказала, что подсунет чек под входную дверь. Я получу деньги и смогу снять жилье, пусть оно и досталось такой дорогой ценой.